В середине июня в России зафиксировали массовую вспышку ботулизма — тяжелого отравления, поражающего нервную систему. За медицинской помощью обратились как минимум 369 человек из Москвы, Казани, Нижнего Новгорода и других городов. Один из пострадавших, 21-летний житель Костромы, умер в больнице 24 июня. Заболевшие заказали лобио «Кухни на районе» или салат с фасолью от компании «Гастропорт». «Холод» поговорил с жителем Казани Алмазом Шариповым, который попал в больницу через четыре дня после того, как съел салат, и провел неделю в реанимации.
Чтобы не пропускать главные материалы «Холода», подпишитесь на наш инстаграм и телеграм.
«Непривычного вкуса или запаха я не заметил»
12 июня я заказал в «Самокате» салат лобио — половину съел днем, а оставшуюся часть — вечером. Я часто заказывал себе это блюдо раньше и в целом люблю бобовые: в них мало калорий. Салат был очень вкусным, какого-то непривычного вкуса или запаха я не заметил.
Возбудитель ботулизма обитает в безвоздушной среде, то есть запах еды обычно не меняется, и понять, что продукт опасен, почти невозможно.
Через день я почувствовал себя странно: появилась слабость, а в глазах стало двоиться. 14 июня у меня незначительно расфокусировалось зрение и внимание, но я не придал этому значения и поехал в офис — я работаю руководителем направления в IT-компании. Сначала я даже не подумал об отравлении: у меня не было никаких типичных симптомов вроде тошноты и диареи, поэтому я не связал свое состояние с едой. На следующий день, в субботу, в глазах двоилось так, что я уже не мог водить. Родственники отвезли меня на дачу, потому что день был жарким и дочь хотела купаться. Я все еще не решался обратиться к врачу и думал, что симптомы пройдут сами: если не знать признаки ботулизма, сначала его легко принять за общую слабость или простое недомогание.
«Не мог внятно выговорить ни одного слова»
В воскресенье, 16 июня, мне стало гораздо хуже. У меня началась сильная слабость, а речь стала нечеткой: я не мог внятно выговорить ни одного слова, формулировать мысли тоже было очень сложно. Родственники привезли меня домой с дачи и уже в Казани вызвали скорую помощь. Я все еще не мог понять, что со мной происходит.
Врачи сначала не могли разобрать то, что я говорил. Но почти сразу они заподозрили ботулизм — я был не первым с такими симптомами. Мне поставили диагноз «отравление ботулотоксинами», а на следующий день перевели в реанимацию инфекционной больницы.
Я все время был в сознании, но моя дееспособность угасала на глазах. Когда я приехал в приемный покой, то еще мог немного и невнятно говорить, но уже через пару часов только лежал и произносил нечленораздельные звуки. Все это время я осознавал, что со мной происходит что-то серьезное, что я становлюсь недееспособным, но не мог ничего сделать.
Мне было очень страшно: я — отец-одиночка и воспитываю семилетнюю дочь. Больше всего я боялся, что моя дочка Мелания останется без отца. Сейчас мне спокойнее, потому что я знаю, что восстановлюсь.
Несколько дней я лежал в реанимации, питался через зонд и не мог ничего делать, даже глотать. При этом я помню все, что со мной происходило, хотя большую часть времени сознание было помутненным и спутанным. Положительная динамика началась только на четвертый день, но разобрать мою речь все еще можно было только с субтитрами. Побриться и поесть нормальную пищу, например сыр, я смог через неделю после того, как попал в больницу.
«Этот случай раз и навсегда отвратил меня от доставок еды»
В реанимации я лежал с 25-летним парнем, который все это время не мог глотать — его все еще не перевели в палату. Людей с ботулизмом разной степени тяжести в больнице было очень много.
Нужно сказать, что персонал и клиника оказались выше всяких похвал. Врачи, медсестры и санитары опекают нас и обслуживают, а еда после нескольких дней питания через зонд кажется очень вкусной.
23 июня меня перевели из реанимации в обычную палату. Вместе со мной в палате лежит курьер «Самоката» — он тоже отравился лобио. Сейчас ему лучше, но у него сохраняется легкая форма расфокусировки зрения и внимания. Я сам все еще говорю нечетко, но постепенно иду на поправку. Пока непонятно, сколько времени займет полное выздоровление, — врачи дают на это до полугода. Надеюсь, что получится быстрее — месяца за два. Родственники передают мне еду и вещи, а дочка ждет на даче, где за ней сейчас присматривает моя сестра.
Этот случай раз и навсегда отвратил меня от любых доставок еды. Я с радостью и большой охотой буду готовить сам и заодно буду учить готовке дочку. Прекрасно понимаю, что, когда времени не хватает, мы, не думая, закидываем в себя еду. Теперь я 10 раз все взвешу перед тем, как поесть что-либо — особенно, если это консервированная или уже готовая пища.
«Цепочка намного длиннее, чем один повар»
19 июня суд отправил в СИЗО повара компании «Савон-К», которая приготовила блюдо, ставшее причиной отравлений. Это единственный фигурант дела, который попал за решетку (также под домашний арест отправили гендиректора и руководителя отдела качества компании «Локалкитчен» (работает под брендом «Кухня на районе») Антона Лозина и Елену Машкову, а также фактического руководителя фирмы «Савон-К» Владимира Шина. — Прим. «Холода»).
Это было бы объяснимо, если бы его поймали за руку, когда он сыпал токсины в фасоль. Но, по моему мнению, тут задействована огромная цепочка людей и организаций, ответственных за качественное приготовление пищи. Необъективно применять такие строгие меры против одного лица. Вовлечен ли «Самокат»? Да, он изначально подписал партнерские отношения с доставкой. Вовлечена «Кухня на районе»? Да, она приготовила этот салат. Вовлечен ли поставщик испорченной фасоли? Да. Цепочка намного длиннее, чем один повар.
Никто не застрахован от отравления токсинами. Но более логичным рычагом воздействия было бы не посадить повара, а строже следить за приготовлением пищи, условиями, в которых она хранится, назначить всем причастным крупные штрафы или закрыть эти компании.
