28-летняя Вероника Щеглова родом из Харькова. Пять лет назад она поехала в Москву получать высшее образование. После начала войны с Украиной Щеглова не может вернуться в Харьков, который регулярно обстреливают, поэтому она решила уехать из России в Европу. Однако во въезде в ЕС ей отказали эстонские пограничники. «Холод» рассказывает ее историю.
Последние пять лет Вероника Щеглова (имя изменено по просьбе героини) жила в Москве, четыре из них она училась в Высшей школе экономики. При этом Щеглова не придерживалась пророссийских взглядов. Например, во время многомесячных украинских протестов 2013–2014 годов она была волонтером в Михайловском соборе Киева: кормила там протестующих. А в московский вуз, по ее словам, поступила из-за «его хорошей репутации в профильных кругах и высоком месте в рейтинге мировых вузов». «Для меня это была возможность получить качественное образование, не более того, — комментирует свое решение о переезде Щеглова. — Я принципиально не получала вид на жительство в России, планируя вернуться домой — в Харьков — после окончания учебы».
В июне 2021 года Веронике пришлось вернуться в Харьков по семейным обстоятельствам, хотя она еще не получила диплом, который успела защитить. За ним и остающимися в общежитии вещами Щегловой нужно было снова приехать в Россию. Но туристические поездки тогда были ограничены из-за ковида, а учебу в вузе Вероника закончила. Поэтому ей пришлось утаить от пограничников реальную цель визита.
Авиасообщение между Украиной и Россией прекращено с 2015 года. С 27 марта 2020 года въезд в Россию через все пункты пропуска, кроме аэропортов, был ограничен в связи с распространением коронавируса. Из-за этого даже граждане из стран с безвизовым режимом должны были обосновывать цель визита на границе. Ограничительные меры по пересечению российской границы были отменены только 4 июля 2022 года.
Так у Вероники возникли проблемы с миграционным учетом — она долго боялась покидать территорию России и оставалась там вплоть до начала войны в Украине.
О том, что Россия напала на Украину, Щеглова узнала от матери — в 60 километрах от их дома в Харькове упала бомба. Тогда она решила копить деньги на погашение потенциального штрафа за нарушение правил пребывания иностранных граждан в России и уезжать в Европу. Оставаться она не хотела по моральным соображениям, а ехать домой было опасно.
«Сотрудница эстонской погранслужбы посоветовала оставаться в России»
18 августа Эстония закрыла свои границы для россиян с шенгенскими визами, выданными эстонскими консульскими учреждениями, — но эта новость не обеспокоила Щеглову, так как у нее украинский паспорт. Ночью 21 августа она выехала из Москвы в Санкт-Петербург. Вечером следующего дня она уже была в Ивангороде. Там она внезапно обнаружила, что ее паспорт пропал. «Должно быть, его украли, когда я отвернулась от сумок», — предполагает Вероника. Тем не менее на российском КПП пограничники изучили документы Щегловой и пропустили ее по ID-карте гражданина Украины (в России функцию такого документа выполняет «внутренний» паспорт. — прим. «Холода»). Только предупредили, что «с эстонцами могут быть проблемы».
На эстонской стороне границы Щеглова снова показала ID-карту и заполнила бланк с вопросами о сроках и целях ее пребывания в России. Те же вопросы ей повторно задал вышедший к ней сотрудник погранслужбы Арнольд Вайно. По словам Вероники, пограничник вел себя с ней грубо: ткнул в нее пальцем, затем — в направлении Эстонии, а после показал крест руками и еще один жест — «вон». Затем Щегловой выдали документ о запрете на въезд (копия есть в распоряжении редакции. — прим. «Холода»).
Документ от 22 августа 2022 года называется запретом на въезд. Он выдан на границе в пограничном пункте Нарва. Там указаны фамилия и имя героини, а также фамилия и имя сотрудника, отказавшего ей во въезде. Бумага подтверждает, что Вероника Щеглова — гражданка Украины. Официальная причина отказа: отсутствие действующего проездного документа. В графе «тип проездного документа» указана ID-карта.
Пограничник также провел ее на досмотр и сказал: «Если я найду документы, связывающие вас с Россией, — а я их найду, — будет еще хуже, и о “шенгене” можете забыть». Такие вещи ожидаемо нашлись: у Щегловой был с собой диплом московского вуза. После досмотра она попыталась дозвониться до организации, помогающей украинцам, номер которой был указан на плакате на стене. Однако ее телефон быстро разрядился, и Вероника решила обратиться за помощью к одному из присутствующих пограничников. В ответ ей, по ее словам, сказали: «А вы не беженка, вам туда звонить не положено».
«Другая сотрудница эстонской погранслужбы посоветовала мне оставаться в России — мол, высшее образование я получила и работу хорошую без проблем найду, — рассказывает Щеглова. — Эти ее слова только подчеркнули, что мы с ними говорим на разных языках. Я не могу оставаться в России… Дом моей мамы продолжают бомбить».
«Могут пустить, а потом развернуть человека с идентичным комплектом документов»
В августе многие волонтеры, помогающие украинским беженцам уехать из России в страны Евросоюза, заговорили об участившихся отказах в пересечении границы украинцам с эстонской стороны на погранпункте Ивангород — Нарва. При этом с «тем же набором документов» волонтерам удается успешно перевезти украинцев из России через другие погранпункты Эстонии и Финляндии.
«Многим моим подопечным отказали в пересечении границы в Нарве, — рассказывает одна из волонтеров (ее имя и фамилия известны редакции, но в целях безопасности «Холод» их не указывает). — И основная проблема в том, что никто не понимает, в чем причина этих отказов. Человека с определенным комплектом документов могут пустить, а на следующий день развернут [другого] человека с идентичным комплектом бумаг».
По словам собеседницы, украинцев не пускают в Европу «под предлогом, что они слишком долго были в России, — как молодых людей, так и пожилых, как одиноких ребят, так и семьи, и людей из ДНР, и мариупольцев». «И это “долго” — тоже понятие максимально произвольное: кто-то из тех, кому отказали во въезде, находился на территории России неделю, а кто-то — два месяца, — рассказывает она. — И у каждого на то свои причины. Например, человека привезли с тяжелейшими ранениями, или сначала [в Россию] заехала жена, но она ждет мужа, а кому-то просто потребовалось время, чтобы прийти в себя после пережитого. Фраза “вы слишком долго были в России”, конечно же, звучит только в разговоре, в документах пишется “недостаточно оснований для въезда в ЕС”».